Удод обыкновенный (Upupa epops)
Тип — хордовые
Класс — птицы
Отряд — ракшеобразные (удодообразные)
Семейство — удоды
Род — удод
Систематическое
положение удодов до сих пор остается спорным. Традиционно большинство
зоологов относят их к отряду ракшеобразных (наиболее известные
представители — зимородок, сизоворонка, щурка). Другие выделяют их в
особый отряд удодообразных, в который включают также птиц-носорогов. В
обоих случаях удодов рассматривают как хорошо обособленное семейство с
единственным родом (удод). Согласно общепринятому мнению, в этом роде
всего один вид — удод обыкновенный, отличающийся чрезвычайно широким
ареалом: почти вся Африка (правда, некоторые зоологи выделяют
африканских удодов в отдельный вид — Upupa africana), Палестина, Сирия,
Месопотамия, Средняя и Центральная Азия, Индия, Индокитай, Китай,
острова Мадагаскар и Цейлон, а также практически вся континентальная
Европа. В России — европейская часть страны к югу от Волги (на западе —
до окрестностей Петербурга), Южный Урал, юг Западной Сибири, Алтай,
Забайкалье, Приамурье и Приморье. Удод населяет разреженные леса,
лесостепь, степь (где тяготеет к участкам, поросшим деревьями), речные
долины, оазисы, пригорья. В пустынях не встречается. При отсутствии
преследования охотно обживает сельскохозяйственные угодья и окраины
селений. Питается исключительно животной пищей: в основном крупными
насекомыми и другими наземными беспозвоночными. Размером с голубя, но
более стройного телосложения. Длина тела — не более 30 сантиметров,
размах крыльев — 45 сантиметров, длина крыла — 14—15 сантиметров. Вес
взрослого удода — около 70 граммов. Взрослым становится к концу первого
года жизни. Продолжительность жизни неизвестна. В прошлом в Европе
считался объектом охоты (осенью, перед отлетом) и употреблялся в пищу,
несмотря на библейский запрет.
Любимая
еда удода — крупное насекомое. Пашня или вскопанный огород —
великолепные охотничьи угодья, а медведка, пожалуй, самая желанная
добыча
|
Кричаще яркая расцветка, редкая среди наших птиц,
наводит на мысль о тропиках. И в самом деле, удоды распространены в
среднеазиатских оазисах и речных долинах, в африканских саваннах и на
полях Индии. По средней полосе России проходит граница их ареала: если к
югу от Оки их обитание вполне обычно, то в северной части Московской
области появление удодов — редкость, а их гнезд в этих местах не видели
никогда. Впрочем, западнее московского меридиана удоды достигают Балтики
и даже преодолевают ее, гнездясь в южной Швеции.Оперение этой птицы
выдает ее тропическое происхождение. А по длинному, тонкому, изогнутому
вниз клюву удода нетрудно догадаться о его «профессии». Такое
приспособление может принадлежать только охотнику за почвенными
беспозвоночными. И в самом деле, любимое занятие птицы — не торопясь,
обследовать мягкую землю, навозную кучу, сгнивший, обратившийся в труху
пень и иные места обитания личинок, червей и прочей высококалорийной
живности. На таких участках, после того как по ним прошел удод, можно
видеть множество глубоких узких ямок — следы его клюва. Этот промысел
требует особых способностей: ведь с помощью главного для птиц органа
чувств — зрения — они не смогли бы обнаружить личинку в грунте. Как
удоды находят свою добычу? Слышат они ее, чуют, ощущают колебания почвы,
видят какие-то приметы, указывающие на присутствие личинки? Неизвестно.
Также невозможно подсчитать, сколько напрасных тычков клюва в почву
приходится на один результативный. Зато известно, что удоды успешно
ловят медведок, личинок майских и июньских хрущей, навозников,
могильщиков и прочих крупных почвенных насекомых, малодоступных для
других птиц. Не пренебрегают они и наземной дичью, особенно не слишком
проворной и невооруженной: взрослыми жуками, кузнечиками и кобылками,
мелкими ящерицами. В лесу азартно вынимают личинок из-под отставшей коры
и даже расковыривают мягкие трухлявые стволы (во время этого занятия
удоды посадкой и движениями поразительно напоминают дятлов). А вот ловля
насекомых в воздухе им почти недоступна.
Идеальная добыча для
удода — крупное насекомое, но с ним и после поимки бывает немало мороки:
тонкий и чуткий щуп мало подходит для умерщвления и разделки дичи.
Завладев насекомым, удод начинает нещадно трепать его о землю — с такой
силой, что от крупных жуков надкрылья разлетаются. Убедившись, что
насекомое уже не может скрыться, он подбрасывает его в воздух и ловит
так, чтобы голова жертвы была направлена в глотку охотника (прием,
характерный, скорее, для рыбоядных птиц). После чего заглатывает пищу
целиком.
От
копытных удоду двойная польза: там, где они пасутся, и добычи гораздо
больше, и по высокой траве в поисках ее пробираться не надо
|
В лесных почвах водится немало подходящей для удодов
добычи, но гораздо больше ее можно найти на лугах (особенно пойменных),
полях, в степи. И еще больше на огородах, в садах, возле скотных дворов.
Казалось бы, там удоду и надо жить, но проблема в том, что он —
дуплогнездник. В хозяйстве человека и на лугах подходящих деревьев мало,
а в полях обычно нет вовсе. Многим удодам, словно современным
горожанам, приходится разделять «дом» и «работу»: гнездо устраивать в
лесу (они, конечно, стараются селиться на опушке, но удобных дупел там
не так уж много и на них всегда есть другие претенденты), а кормиться
больше на открытой местности. Впрочем, если деревьев с дуплами не
находится вовсе, удоды могут жить в расселинах между камнями, в
поленницах, под крышами строений, в щелях и отверстиях каменной кладки и
даже в норах соответствующего размера. Знаменитый натуралист XVIII века
Петр Симон Паллас нашел однажды гнездо удода с птенцами — в грудной
клетке человеческого скелета.Понятно, что практически на всей
российской части ареала этого вида пернатых, от Финского залива до
Приморья, удоды — птицы перелетные. При таком способе добычи прокорма
зимой в наших краях им делать нечего. На зиму хохлатые красавцы улетают:
кто на южные берега Каспия, а кто и подальше — в Африку, Индию, южный
Китай (смешиваясь на это время с удодами, постоянно живущими в тех
краях). В родные места они возвращаются, когда оттаивает почва: на юге
Нечерноземья это примерно вторая половина апреля. Сразу по прилету у них
начинается дележ подходящих жилищ. Заняв перспективное место, самец
оповещает об этом самку. Впрочем, для человеческого уха его серенада
звучит не слишком привлекательно. Недаром в русской литературе, в
зарисовках о природе эту песнь передавали словами «худо тут». На самом
деле мелодия, производимая удодом, представляет собой бесконечное
повторение глухого и далеко слышного слога: «уп-уп-уп...» Этот звук
настолько характерен, что послужил основой для названия птицы во многих,
в том числе совершенно неродственных языках: «упупа» — по-латыни,
«упуп» — по-киргизски. Впрочем, другим народам слышится скорее
«ду-ду-ду», откуда и происходит русское слово «удод». Как и многие
птицы, эти настойчивее всего поют утром и вечером, но в разгар брачного
сезона их можно услышать и днем, а иногда даже ночью. Браки у них
многолетние, часто пожизненные, так что и песня, и сопровождающий ее
непрерывный подъем-спуск великолепного хохолка большинству птиц служат
лишь для выражения эмоций и согласования поведения супругов. Но у тех,
кто овдовел за зиму или впервые вступает в размножение, от качества
исполнения призывного ритуала может зависеть судьба.
На устройство
гнезда удоды много сил не тратят: крыша над головой есть, а на выстилку
пойдет что угодно. Иное дело — кладка: ее обычный размер насчитывает
5—8 яиц, но бывает и 3, или даже 12. Чтобы отложить столько яиц, самке
требуется не меньше недели, а то и полторы, при этом насиживание длится
всего 17—18 дней. Тем удивительнее, что за столь короткое время развитие
эмбрионов каким-то образом синхронизируется, и вылупление всех птенцов
происходит в течение 2—3 дней. На яйцах сидит в основном самка, в
обязанности самца в этот период входит ее прокорм, хотя в последние дни
инкубации он ненадолго подменяет самку на гнезде, давая ей возможность
поупражняться в добыче пищи. Ведь после вылупления птенцов обоим
родителям придется трудиться в полную силу, чтобы прокормить
многочисленное и весьма прожорливое потомство.
Юные
удоды появляются на свет беспомощными, слепыми и почти голыми, но
меньше чем через месяц они будут выглядеть как взрослые и смогут
покинуть гнездо
|
Семейная жизнь удодов имеет одну очень характерную и
крайне неприятную (с человеческой точки зрения) особенность: весь помет и
все недоеденные остатки накапливаются в гнезде и еще дополнительно
приправляются пахучими выделениями копчиковой железы самки, а затем и
подросшего потомства. К моменту вылета птенцов из гнезда оно больше
напоминает выгребную яму, обильно населенную личинками мух и прочих
любителей отбросов. Считается, что это — дополнительное средство защиты
удодов против хищников, однако прямыми наблюдениями такое предположение
не подтверждено. Да и в теории не все так просто: для четвероногих
хищников запах разложения скорее привлекателен, пернатые же к нему по
большей части безразличны. Тем не менее факт остается фактом: к концу
периода оседлой жизни не только гнездо, но и подросшие птенцы, и даже
взрослые птицы пропитываются отвратительным запахом, который потом
выветривается из оперения в течение нескольких недель.Удоды
принадлежат к птицам с так называемым птенцовым типом развития: их дети
появляются на свет слепыми и полуголыми, однако благодаря питательной
мясной диете очень быстро растут и через три — три с половиной недели
после вылупления покидают гнездо. К этому времени они приобретают
окраску такую же, как у родителей, и не уступают им в размерах. Первое
время после вылета молодые и взрослые птицы держатся вместе, и родители
продолжают кормить своих великовозрастных птенцов, правда, все больше
давая понять им, что пора заботиться о себе самим. В конце концов
выводки распадаются, и птицы проводят последние дни лета в кочевках,
которые постепенно переходят в осенний отлет: уже в начале сентября
удоды в одиночку или небольшими группами начинают движение в сторону
юга. А весной они вернутся обратно. Молодые птицы будут уже взрослыми и
попытаются создать собственную семью.
Комментариев нет:
Отправить комментарий