Музей
занимает помещения бывшего морского трансатлантического вокзала,
настоящей жемчужины ар-деко 1930-х годов. Фото: LA CITE DE LA
MER/SYLVAIN GUICHARD
Почти в любом портовом городе вы без труда найдете морской музей. Вода рядом, в ней рыба плавает — почему бы просто не показать это туристам? И только в нормандском Шербуре пошли другим путем: здесь построили Cit´e de la Mer, или «Город моря». Не рыба к нам, а мы к ней. Это ведь гораздо интереснее.
Всего
семь лет назад, 29 апреля 2002 года, в провинциальном французском
городке с населением всего 40 000 человек открылся «Город моря». Тем не
менее за это время его успели посетить без малого 2 миллиона человек.
Это притом, что небольшой Шербур достопримечательностями не богат. Путеводители разве что порекомендуют посетить его любителям фильма «Шербурские зонтики»: действительно, на «магазинной улице» в Старом городе есть бутик размером с ванную комнату, который торгует зонтиками под одноименной маркой. В действительности успех обеспечен не только уникальной экспозицией крупнейшего в Европе музея, посвященного проблемам моря, но и тем, что посетителя здесь, пусть и понарошку, «погружают под воду», пользуясь всем возможным набором аудиовизуальных средств и позволяя почувствовать себя покорителем третьей стихии — немного Пикаром, Кусто или Дюма.
Нередко музей — это бесконечные ряды равнодушных экспонатов, вырванных из жизни, среды, окружения. Они уныло висят на стенках, стеклянно таращатся из-за прозрачных витрин, гипсово торчат во все стороны деталями скелета, и все общение с ними сводится к чтению на скромных клочках картона пояснений. Они не спросят тебя живым голосом: «А ну-ка, угадай, это крик кита или шум винтов сухогруза?» — и не предложат аккуратно потрогать небольшую живую акулу (на табличке рядом написано: «Делайте это на свой страх и риск, акулы кусаются!»), плавающую в открытом бассейне. А не хочешь трогать акулу, забирайся в модель батискафа и смотри, как хищник тычется в иллюминаторы. Детей отсюда не вытащишь. Люси Ле Шапелен, одна из смотрительниц музея, рассказывает, что многие посетители даже специально останавливаются на пару дней в Шербуре, сняв комнаты в отеле напротив: «За один день ведь сложно управиться!»
Это не научный музей и не научно-популярный, он — научно-игровой. И посвящен он не рыбам и дельфинам, пусть и бесконечно прекрасным, а Человеку, который шагнул под воду.
Билет куплен, входим — но где же свет? Нет, это просто так показалось после солнца снаружи, свет есть, но такой, как в воде на глубине метров десять, — голубой, чуть мигающий. И едва слышная музыка. Поднимаешь голову, как будто ждешь, что вверху поплывут рыбы или аквалангисты, — а они и впрямь плывут над тобой. Ах нет, это просто зависшие в воздухе на невидимых крепежах костюмы подводных пловцов, но легко обознаться. «Плывем» сквозь лабиринты с фотографиями глубоководных рыб, оформленными как иллюминаторы. Вот и настоящий иллюминатор, а за ним не фотография, а самая настоящая длинноносая химера, которая живет на глубине в полтора километра. Сворачиваем за угол лабиринта — вдруг пара скамеечек перед небольшим экраном, где идет фильм о водолазных скафандрах начала прошлого века.
А вот и основной аквариум: 350 тонн морской воды в оплетенном лестницами стеклянном цилиндре высотой с трехэтажный дом, 3000 рыб — пока спускаешься вниз вдоль прозрачной стенки, возникает полное впечатление от погружения с аквалангом вдоль коралловой стены где-нибудь в Красном море. Чуть в сторону — еще аквариум, поменьше. И еще... Всего их на нескольких этажах с самыми разными обитателями глубин не меньше дюжины. И каждый из них иллюстрирует какую-нибудь простую ситуацию. Вот так морские обитатели умеют прятаться и маскироваться. А в этом — так они передвигаются с помощью реактивного движения.
Если же спуститься вниз, то можно оказаться практически в морских глубинах — аппараты для глубоководных погружений и компьютеры покажут, как в океане формируются течения, какие звуки бывают на глубине, почему вода соленая, до какой глубины в океане есть жизнь и многое другое (а заодно еще и поспрашивают при желании посетителя, как он усвоил информацию).
А еще ниже — глубоководная станция в разрезе. На такой месяцами работают люди на глубине до 500 метров, поднимаясь наверх лишь изредка, после долгих декомпрессионных процедур. Любопытно «войти» в станцию и представить себя на их месте. Немного жутко.
А теперь на секунду представьте себе Землю, лишенную морей и океанов. Оказалось бы, что мы живем на вершинах гор невообразимой вышины. Острова в Тихом океане вознеслись бы над дном более чем на 10 километров — на нашей с вами Земле и гор-то таких нет. Много ли можно исследовать и понять, ныряя в одной маске с трубкой? Именно поэтому до самого последнего времени морские глубины оставались местом, населенным в людском воображении наядами, тритонами и неизвестными страшными чудовищами. Лишь к XVII веку чудовища постепенно исчезают с карт и лоций, но что там, глубоко под водой, по-прежнему никто не знает.
Первая настоящая мировая океанографическая экспедиция проходила с 1872 по 1876 год на борту английского фрегата «Челленджер», в общей сложности ее маршрут составил 127 633 километра. Она создавала карты морских течений, изучала морскую фауну. Самые интересные животные были выловлены с глубины 5500 метров, наибольшая промеренная глубина — 8000 метров. Было обнаружено более 4000 новых видов живых существ, сделан ряд важнейших открытий по устройству морского дна. Поразительный результат, не правда ли? Более 50 лет потребовалось доброй сотне натуралистов и геологов для того, чтобы обработать все полученные результаты и образчики.
Но вот что написал полвека спустя известный французский биолог и географ Теодор Моно: «Представьте, что бы мы знали о флоре и фауне Франции, если бы 1. для исследования нам дали всего лишь воздушный шар 2. обязали никогда не спускаться ниже толстого слоя облаков 3. снабдили нас небольшим крюком и корзинкой для спуска вслепую вниз на веревочке сквозь эти облака. Много бы мы с вами так «наловили», даже если бы нам очень повезло и у нас было лет сто на эту работу?»
Именно поэтому человек спускается под воду сам, придумывая все более изощренные технологии и оборудование, строя батискафы и подводные лодки. Правда, мы по-прежнему знаем о подводном мире гораздо меньше, чем не знаем. Но практически все, что мы знаем, собрано в «Городе моря». А все то, что написано в этой главе, я узнал во время экскурсии по музею.
Вы были когда-нибудь на подводной лодке? Там тесно — просто повернуться негде. И тем не менее посетителей ждет отличная экскурсия. Внутри лодки совсем не тихо. Явно слышится шум моторов и механизмов, где-то рядом звучат голоса матросов, еще какие-то офицеры тихо говорят друг другу, что скоро конец дежурства и пора съездить в Париж, в театр, в кают-компании смеются и говорят уж совсем о посторонних для службы вещах. Эффект присутствия полный, и потому объяснения гида запоминаются особенно хорошо.
Действительно, группа в 10 человек уже ждет, а очередной смотритель уже готов выдать резиновые нагрудники. Коротко вякает «тревожная» сирена, и мы спускаемся в небольшой зал для инструктажа. Противоположная стена зала разъезжается — там действительно покачивается в большом бассейне батискаф непривычного вида. Рядом с ним суетятся техники с последней проверкой. Бравый подводный капитан объясняет нам, какую надо будет в ближайший час пройти подготовку перед погружением: испытание темнотой, испытание на качку (проверка вестибулярного аппарата), обучение подводному языку жестов и пр. Разные этапы инструктажа проходят в небольших помещениях, их соединяют стальные коридорчики в заклепках, время от времени подает голос ревун, все по-взрослому. После чего группу погружают в нечто, действительно похожее на батискаф, и мы стремительно опускаемся на 10 000 метров вниз, батискаф трясет, валит с боку на бок, он ощутимо кренится вперед и рвется вниз. В больших иллюминаторах мелькают кашалоты, гигантские кальмары и прочие глубоководные диковины, время от времени мы едва избегаем столкновения с батискафами соседних групп. Подъем!
Нам тут же демонстрируют фильм — оказывается, все это время нас снимали, грамотно отобрав лишь самые выигрышные, «настоящие» моменты тренировок и погружения. Давно меня так отлично не разыгрывали. На самом деле все, что мы видели при «погружении», демонстрировалось на искусно встроенных в интерьер «подводной базы» экранах.
Выйдя наконец из музея, я сообразил, что провел здесь два с лишним дня, что самолет в Москву уже вечером, причем в Париже. А я до сих пор в Нормандии. Франция — не Россия, до Парижа всего три часа пути по автобанам, но пора было в путь. Чего-то не хватало, какое-то смутное желание не давало ехать спокойно. Только в Кане, остановившись перекусить, я понял чего. Зашел в большой книжный магазин и купил несколько альбомов и книг про подводный мир. Мне теперь это очень-очень интересно.
Это притом, что небольшой Шербур достопримечательностями не богат. Путеводители разве что порекомендуют посетить его любителям фильма «Шербурские зонтики»: действительно, на «магазинной улице» в Старом городе есть бутик размером с ванную комнату, который торгует зонтиками под одноименной маркой. В действительности успех обеспечен не только уникальной экспозицией крупнейшего в Европе музея, посвященного проблемам моря, но и тем, что посетителя здесь, пусть и понарошку, «погружают под воду», пользуясь всем возможным набором аудиовизуальных средств и позволяя почувствовать себя покорителем третьей стихии — немного Пикаром, Кусто или Дюма.
Нередко музей — это бесконечные ряды равнодушных экспонатов, вырванных из жизни, среды, окружения. Они уныло висят на стенках, стеклянно таращатся из-за прозрачных витрин, гипсово торчат во все стороны деталями скелета, и все общение с ними сводится к чтению на скромных клочках картона пояснений. Они не спросят тебя живым голосом: «А ну-ка, угадай, это крик кита или шум винтов сухогруза?» — и не предложат аккуратно потрогать небольшую живую акулу (на табличке рядом написано: «Делайте это на свой страх и риск, акулы кусаются!»), плавающую в открытом бассейне. А не хочешь трогать акулу, забирайся в модель батискафа и смотри, как хищник тычется в иллюминаторы. Детей отсюда не вытащишь. Люси Ле Шапелен, одна из смотрительниц музея, рассказывает, что многие посетители даже специально останавливаются на пару дней в Шербуре, сняв комнаты в отеле напротив: «За один день ведь сложно управиться!»
Это не научный музей и не научно-популярный, он — научно-игровой. И посвящен он не рыбам и дельфинам, пусть и бесконечно прекрасным, а Человеку, который шагнул под воду.
 В этом музее вас искусно «обманут»: вы «погрузитесь» на 10 километров под воду и не сразу поймете, что это розыгрыш. Фото: LA CITE DE LA MER/SYLVAIN GUICHARD |
С воздуха — в воду
В обширном холле, еще до кассы, нас ждут макеты... ого, нет, это не макеты, это самые настоящие исследовательские подводные лодки и батискафы, еще недавно бывшие на ходу. Вот он, знаменитый французский батискаф «Архимед», на котором в 1962 году был поставлен рекорд глубоководного погружения: 9545 метров в Курильской впадине, близ Японии. А вот подводный «джип» — странный аппарат для аквалангистов со стеклянной водопроницаемой кабиной. Из него можно выйти на десяток метров без акваланга, только с трубкой для подачи воздуха. Вы уже заинтригованы, и цена билета в 15 евро не пугает.Билет куплен, входим — но где же свет? Нет, это просто так показалось после солнца снаружи, свет есть, но такой, как в воде на глубине метров десять, — голубой, чуть мигающий. И едва слышная музыка. Поднимаешь голову, как будто ждешь, что вверху поплывут рыбы или аквалангисты, — а они и впрямь плывут над тобой. Ах нет, это просто зависшие в воздухе на невидимых крепежах костюмы подводных пловцов, но легко обознаться. «Плывем» сквозь лабиринты с фотографиями глубоководных рыб, оформленными как иллюминаторы. Вот и настоящий иллюминатор, а за ним не фотография, а самая настоящая длинноносая химера, которая живет на глубине в полтора километра. Сворачиваем за угол лабиринта — вдруг пара скамеечек перед небольшим экраном, где идет фильм о водолазных скафандрах начала прошлого века.
А вот и основной аквариум: 350 тонн морской воды в оплетенном лестницами стеклянном цилиндре высотой с трехэтажный дом, 3000 рыб — пока спускаешься вниз вдоль прозрачной стенки, возникает полное впечатление от погружения с аквалангом вдоль коралловой стены где-нибудь в Красном море. Чуть в сторону — еще аквариум, поменьше. И еще... Всего их на нескольких этажах с самыми разными обитателями глубин не меньше дюжины. И каждый из них иллюстрирует какую-нибудь простую ситуацию. Вот так морские обитатели умеют прятаться и маскироваться. А в этом — так они передвигаются с помощью реактивного движения.
Если же спуститься вниз, то можно оказаться практически в морских глубинах — аппараты для глубоководных погружений и компьютеры покажут, как в океане формируются течения, какие звуки бывают на глубине, почему вода соленая, до какой глубины в океане есть жизнь и многое другое (а заодно еще и поспрашивают при желании посетителя, как он усвоил информацию).
А еще ниже — глубоководная станция в разрезе. На такой месяцами работают люди на глубине до 500 метров, поднимаясь наверх лишь изредка, после долгих декомпрессионных процедур. Любопытно «войти» в станцию и представить себя на их месте. Немного жутко.
Total
Sub — настоящий подводный «джип» для быстрого перемещения группы
аквалангистов с тяжелым оборудованием. Фото: LA CITE DE LA MER/SYLVAIN
GUICHARD
|
Путешествие строго вниз
Греческий географ, историк и путешественник Павсаний, живший во II веке н. э., оставил после себя книгу с описаниями современной ему Эллады. Cреди прочего в Дельфах он упоминает статую Скиллиса из Скионы, «который был известен тем, что мог нырять в самые глубокие места моря». Но глубоко ли может нырнуть человек, просто задержав дыхание? Максимум на десятки метров, в редчайших и исключительных случаях — до сотни. Вот и все.А теперь на секунду представьте себе Землю, лишенную морей и океанов. Оказалось бы, что мы живем на вершинах гор невообразимой вышины. Острова в Тихом океане вознеслись бы над дном более чем на 10 километров — на нашей с вами Земле и гор-то таких нет. Много ли можно исследовать и понять, ныряя в одной маске с трубкой? Именно поэтому до самого последнего времени морские глубины оставались местом, населенным в людском воображении наядами, тритонами и неизвестными страшными чудовищами. Лишь к XVII веку чудовища постепенно исчезают с карт и лоций, но что там, глубоко под водой, по-прежнему никто не знает.
Первая настоящая мировая океанографическая экспедиция проходила с 1872 по 1876 год на борту английского фрегата «Челленджер», в общей сложности ее маршрут составил 127 633 километра. Она создавала карты морских течений, изучала морскую фауну. Самые интересные животные были выловлены с глубины 5500 метров, наибольшая промеренная глубина — 8000 метров. Было обнаружено более 4000 новых видов живых существ, сделан ряд важнейших открытий по устройству морского дна. Поразительный результат, не правда ли? Более 50 лет потребовалось доброй сотне натуралистов и геологов для того, чтобы обработать все полученные результаты и образчики.
Но вот что написал полвека спустя известный французский биолог и географ Теодор Моно: «Представьте, что бы мы знали о флоре и фауне Франции, если бы 1. для исследования нам дали всего лишь воздушный шар 2. обязали никогда не спускаться ниже толстого слоя облаков 3. снабдили нас небольшим крюком и корзинкой для спуска вслепую вниз на веревочке сквозь эти облака. Много бы мы с вами так «наловили», даже если бы нам очень повезло и у нас было лет сто на эту работу?»
Именно поэтому человек спускается под воду сам, придумывая все более изощренные технологии и оборудование, строя батискафы и подводные лодки. Правда, мы по-прежнему знаем о подводном мире гораздо меньше, чем не знаем. Но практически все, что мы знаем, собрано в «Городе моря». А все то, что написано в этой главе, я узнал во время экскурсии по музею.
Час на подлодке
Самая большая в мире (из открытых к посещению) подводная лодка стоит на вечном приколе рядом с музеем в сухом доке, почти прислонившись массивным (9000 тонн, не шутка) боком к зданию. Redoutable отходила свои 20 лет боевого дежурства и «вышла на пенсию» в 1991 году. 128 метров длиной, 16 ядерных ракет на борту, 130 человек экипажа — это очень большое судно. Внутри все оставлено практически так, как в 80-х годах прошлого века — только секцию с реактором, разумеется, сняли. Тут стоит уточнить, что Шербур — одна из трех крупнейших баз ВМФ Франции (еще Тулон и Брест), а единственный в стране завод по строительству подлодок — едва в километре.Вы были когда-нибудь на подводной лодке? Там тесно — просто повернуться негде. И тем не менее посетителей ждет отличная экскурсия. Внутри лодки совсем не тихо. Явно слышится шум моторов и механизмов, где-то рядом звучат голоса матросов, еще какие-то офицеры тихо говорят друг другу, что скоро конец дежурства и пора съездить в Париж, в театр, в кают-компании смеются и говорят уж совсем о посторонних для службы вещах. Эффект присутствия полный, и потому объяснения гида запоминаются особенно хорошо.
 Достоверный тренажер управления подлодкой. Фото: LA CITE DE LA MER/HERVE DROUOT |
Добро пожаловать на борт
Час в подлодке, даже стоящей на приколе в сухом доке, заставляет с особым чувством посмотреть на небо и на солнце — так, как будто ты расстался с ними уже давно. Стоявший у трапа смотритель музея, добродушно усмехнувшись при виде задранной к небу головы, вдруг глядит на билет и испуганно говорит: «Месье, у вас же сейчас тренинг перед погружением, не забудьте!»Действительно, группа в 10 человек уже ждет, а очередной смотритель уже готов выдать резиновые нагрудники. Коротко вякает «тревожная» сирена, и мы спускаемся в небольшой зал для инструктажа. Противоположная стена зала разъезжается — там действительно покачивается в большом бассейне батискаф непривычного вида. Рядом с ним суетятся техники с последней проверкой. Бравый подводный капитан объясняет нам, какую надо будет в ближайший час пройти подготовку перед погружением: испытание темнотой, испытание на качку (проверка вестибулярного аппарата), обучение подводному языку жестов и пр. Разные этапы инструктажа проходят в небольших помещениях, их соединяют стальные коридорчики в заклепках, время от времени подает голос ревун, все по-взрослому. После чего группу погружают в нечто, действительно похожее на батискаф, и мы стремительно опускаемся на 10 000 метров вниз, батискаф трясет, валит с боку на бок, он ощутимо кренится вперед и рвется вниз. В больших иллюминаторах мелькают кашалоты, гигантские кальмары и прочие глубоководные диковины, время от времени мы едва избегаем столкновения с батискафами соседних групп. Подъем!
Нам тут же демонстрируют фильм — оказывается, все это время нас снимали, грамотно отобрав лишь самые выигрышные, «настоящие» моменты тренировок и погружения. Давно меня так отлично не разыгрывали. На самом деле все, что мы видели при «погружении», демонстрировалось на искусно встроенных в интерьер «подводной базы» экранах.
Выйдя наконец из музея, я сообразил, что провел здесь два с лишним дня, что самолет в Москву уже вечером, причем в Париже. А я до сих пор в Нормандии. Франция — не Россия, до Парижа всего три часа пути по автобанам, но пора было в путь. Чего-то не хватало, какое-то смутное желание не давало ехать спокойно. Только в Кане, остановившись перекусить, я понял чего. Зашел в большой книжный магазин и купил несколько альбомов и книг про подводный мир. Мне теперь это очень-очень интересно.
Компания
"Арт Колор Групп"
предлагает Вам услуги по прямой
полноцветной печати на ПВХ с высоким
разрешением, кроме того Вы сможете
заказать у нас любой вид полиграфии,
печать на
коже, изготовление и размещение
наружной рекламы, а так же демонтаж
рекламных площадей любой сложности.
Комментариев нет:
Отправить комментарий