Для большинства людей в мире Гаага в первую очередь ассоциируется с Международным трибуналом, с уважаемыми правозащитными организациями и двором нидерландской королевы, чья резиденция расположена именно там, а не в официальной столице, как, впрочем, и главные министерства страны, и иностранные посольства. И мало кто знает: с этими чинными заведениями в Гааге соседствует и Королевская академия искусств, где куются чуть ли не лучшие в мире кадры в области графического дизайна.
В
тонкостях «интерьерного дизайна» или «одежды от такого-то» мы за
последние годы стали разбираться не хуже, чем жители Западной Европы. А
вот с дизайном графическим дела у нас обстоят не столь блестяще, хотя на
деле он преследует городского жителя буквально «по пятам»: нельзя же
совсем не читать газет, журналов и книг, нечаянно не уткнуться взглядом в
рекламный щит или растяжку. Даже если вы принципиально стараетесь не
замечать вывесок или рекламы, не смотрите телевизор, где программы и
передачи тоже оформлены определенным образом, то уж без чтения этикеток
на продуктах, табличек с названиями улиц и номерами домов, а тем более
без дорожных указателей, вам точно не обойтись. Но графическим дизайном
имеет право называться не все, что состоит из букв, знаков и картинок.
Слово «дизайн» становится оправданным лишь тогда, когда вся эта
визуальная информация еще и должным образом продумана и подана, чтобы
запомниться, воздействовать на нас эмоционально и эстетически.
Почему Голландия?В 1920-х годах, когда графический
дизайн отделился от искусства в самостоятельную сферу деятельности, наша
страна благодаря смелым новаторам русского авангарда начала ХХ века
Родченко, Степановой и Лисицкому вышла в мировые лидеры в этой области.
Даже в застойное советское время графический дизайн у нас по-прежнему
держал марку: многие плакаты, этикетки и упаковки, сделанные в СССР,
безупречны с точки зрения стиля, не говоря уже о книжном оформлении —
здесь мы были на мировом уровне. Этому в немалой степени способствовало
государство, которое, будучи главным заказчиком дизайнерской продукции,
при этом особо в творческий процесс не вмешивалось. В постсоветское
время ситуация изменилась. Теперь главный заказчик — частник. И хотя
хорошие дизайнеры у нас не перевелись, картина в целом пока
малорадостная, что бы ни говорили оптимисты про то, что вот наконец и мы
влились в мировое дизайнерское сообщество. Наш заказчик зачастую
экономит на графическом дизайне, поручая его непрофессионалам, а если уж
платит хорошие деньги высококлассному специалисту, то считает, что
может навязывать ему и свои вкусы. Вот и окружают нас кое-как сляпанные
вывески с неряшливыми шрифтами, книжки, которые не то что читать, в руки
брать не хочется, и тому подобная «низкопробная визуальная каша», как
выразился один из лучших наших графических дизайнеров, Андрей Логвин.
…Другое дело — Голландия. К дизайну там относятся очень
серьезно. Причем именно на государственном уровне: все более или менее
крупные госструктуры даже имеют специальные подразделения, постоянно
что-то заказывающие дизайнерам, и что примечательно — не вмешиваясь в
творческий процесс. Вот хотя бы один пример. До того как в Голландии
ввели евро, здесь ходили удивительные, ни на что не похожие банкноты —
разноцветные гульдены с птичками, маяками и подсолнухами Ван Гога. Их
разработку Национальный банк поручил в 1960-х годах дизайнеру Отйе
Оксенару, дав ему, что называется, полную свободу творчества.Голландцы
считают дизайн неотъемлемой частью своей повседневной жизни, и это
проявляется во всем — от оформления городской среды до самой скромной
открытки. Кроме того, они всячески поощряют его развитие. В стране
буквально каждый день появляются новые дизайн-студии, и пока они не
встанут прочно на ноги, их поддерживают разные государственные и частные
фонды. Но и этого мало. Те же фонды инициируют еще и исследовательские
проекты в области теории графического дизайна, рассчитанные на будущее,
привлекая к ним не только «своих», но и авторитетных иностранцев. Вот и
получается, что дизайн в Голландии — один из лучших в мире. Естественно,
что здесь уделяют особое внимание и подготовке кадров. Отделение
графического дизайна в той же Гаагской академии очень высоко котируется
далеко за пределами страны.
Внутри просторно и много света. Вместительная мастерская графики с печатными станками, большая мастерская живописи, компьютерный класс, множество небольших аудиторий. Все они соединены между собой залитой светом системой коридоров с большими панорамными окнами. А вот и библиотека — скромное по размерам, вытянутое в высоту помещение, где по стенам в два этажа расставлены стеллажи с книгами, в центре — стол для чтения. Вроде бы очень камерно, и все равно есть ощущение пространства и комфорта. На первом этаже — экспозиционный зал для студенческих работ, перед входом в него в холле — выставка гипсовых ню, внутри — живопись, инсталляции и арт-объекты, выполненные студентами факультета изящных искусств. На первом же этаже расположилось кафе с выходом во внутренний дворик. Судя по тому, как здесь оживленно, — это излюбленное место неформального общения студентов. Такова общая «диспозиция».
А пока студенты работают, займемся изучением учебного процесса на факультете графического дизайна — с помощью Ады Лопес Кардосо. Начнем со вступительных экзаменов. Таковых в нашем понимании здесь нет. Присылаешь по электронной почте свое портфолио (подборку работ), и если оно заинтересует приемную комиссию, тебя в назначенное время пригласят на собеседование. Пройдет на нем все гладко — ты первокурсник. Неважно, из какой ты страны. Есть лишь одно ограничение: студенту должно быть не больше 32.
Длится обучение четыре года, включая как традиционные в дизайнерском образовании дисциплины: живопись, графику, каллиграфию, — так и новые, как, например, компьютерные технологии. Всему этому учат три года (на четвертом — диплом), постепенно усложняя задачи, которые ставят перед студентами. Как происходит этот переход от простого к сложному на практике? «На третьем курсе лекции и занятия уже строятся вокруг одного общего проекта. Сейчас мы, например, «проходим» серьезную социальную тему — «Проблема питьевой воды в современном мире». Со всеми ее аспектами студентов знакомит специально приглашенный специалист-эколог. А студент потом волен придумать, в какой форме ему представить работу по заданному проекту — в виде журнала, сайта, постера, фотографии или еще как-то». То есть здесь дизайнера учат реагировать на то, что происходит в окружающей его жизни, а не заниматься чистым формализмом. «Специализации, как таковой, у нас нет — студент одинаково хорошо должен уметь делать все». А если все же что-то у него получается лучше? «Для этого существует дипломный проект», — Ада извлекает из стопки книг на столе толстый каталог — работы студентов прошлого года выпуска — и указывает мне на самые, по ее мнению, удачные работы. Почему именно эти? «Они оригинальны с точки зрения концепции и доходчивы по смыслу — а это и есть задача дизайнера».
…В Гааге все закрывается рано, ровно в 18.00. Так что остается только вернуться в гостиницу и готовиться к завтрашней встрече со светилом голландского дизайна профессором Гертом Думбаром. Надо продумать вопросы — классик все-таки.
Яркие полосы — символ тюрьмыГерт Думбар — едва ли не
самый известный сегодня в мире голландский дизайнер. Выпускник Гаагской
академии в 1960-х, он затем учился в Королевском колледже искусств в
Лондоне, а в 1980-х годах даже возглавлял там отделение графического
дизайна. Читает лекции в лучших европейских и американских академиях по
дизайну. В той же Англии в 1987—1988 годах был президентом Ассоциации
дизайнеров и арт-директоров. Международных регалий у него тоже не
счесть. Достаточно упомянуть «золотой карандаш» British Design&Art
Direction, присужденный ему дважды, — единственный случай в истории этой
престижнейшей награды.
В 1977 году Думбар основал дизайнерскую студию, которой страна, без преувеличений, обязана своим сегодняшним обликом. Голландские железные дороги, голландская почта, голландская полиция, целый ряд национальных и транснациональных корпоративных зданий, амстердамский Рейксмузеум и даже больницы носят теперь печать фирменного стиля от Studio Dumbar — яркого, неожиданного и по-голландски сдержанного одновременно.
…Проходя уже знакомыми академическими коридорами на встречу с Гертом Думбаром, я все же волнуюсь, но мои страхи немедленно улетучиваются при виде человека среднего роста и плотного телосложения, склонившегося над компьютером, за которым работает молодой человек, — видимо, студент-старшекурсник. Они с профессором что-то живо обсуждают и смеются. Подвижное добродушное лицо, веселые искры в глазах — Думбар чем-то напоминает персонажей с жизнерадостных энергичных портретов своего соотечественника XVII века Франса Халса. Заметив нас, он подходит быстрой походкой, бодро жмет наши руки и уводит в соседнюю аудиторию… Рассказчиком он оказался блестящим — как-никак, лектор со стажем.
По мнению Думбара, у дизайна три родины: Россия, Германия и Гаага. Почему Россия и Германия — понятно. В 1920-е годы именно эти две страны были в авангарде дизайнерских экспериментов. Гаага — потому, что «в 1929 году наши пионеры в этой области — Пит Зварт, Паул Шуитема и Герард Килиан — именно здесь, в Королевской академии, составили первый курс дизайна под названием «Рекламный рисунок и конструкция мебели», который затем разделился на два самостоятельных: «Графический и типографский дизайн» и «Внутреннее пространство дома», то есть дизайн интерьерный. Большинство нынешних мастеров учились у этих отцов-основателей или их учеников». А откуда социальная направленность голландского дизайна, о которой столько говорят и пишут? «Так сложилось исторически… У нас в стране всегда был четко обозначен водораздел между собственно дизайнерами, с их левыми, социалистическими взглядами, и, что называется, рекламщиками. Последние, например, в годы войны сотрудничали с немцами, а первые работали на Сопротивление — помогали подделывать паспорта и продовольственные карточки». Сегодня дизайн иногда рассматривают как составную часть рекламы. Но Думбар придерживается традиционных для большого мастера старой закалки взглядов: «Графический дизайн — это социально-информативная система общения. Система плодотворных связей. Реклама же — сами знаете, навязывает нам нечто ненужное…»
Кстати, у нас в России как раз с социальным дизайном дело обстоит совсем хило. За последнее время могу только припомнить вдруг появившиеся в Москве большие щиты с «пристегнутыми» ремнями безопасности плюшевыми мишками и грустными зайчиками, призывающими помочь детям-сиротам. В Голландии, судя по всему, социальной тематики в дизайне много. В самой Гааге, правда, я подобных плакатов не заметила (может, просто из-за незнания языка) — запомнилось лишь обилие красивых афиш к разным культурным событиям. Впрочем, всю Голландию, ухоженную, сплошь и рядом заботливо оформленную, в том числе и выпускниками Гаагской академии, можно считать «тотальным социальным дизайном» — ведь, в конечном счете, уютная и комфортная среда обитания влияет на самоощущение общества и человека в нем, как ничто другое.
«Не только дизайнеры, но и многие наши художники работают на публичное пространство — посмотрите, как много в городской среде искусства». Не могу не согласиться, сама удивлялась большому количеству ярко раскрашенной современной скульптуры на улицах Гааги. Но тут же грешным делом подумала: «Чем бы занимались голландские дизайнеры, например, у нас в России, где сегодня социально ориентированный дизайн не востребован никем?» Словно прочитав мои мысли, господин Думбар продолжает: «Я даже не всегда выполняю конкретный социальный заказ, могу работать и на будущее. Например, сейчас разрабатываю систему универсальных опознавательных знаков и символов для зон стихийных бедствий — чтобы люди любой страны в экстремальной ситуации смогли быстро сориентироваться: где искать госпиталь, где оказывают первую психологическую помощь…»
Думбара ждут студенты. Кстати, решила я
полюбопытствовать: «Что вы только что так весело обсуждали с ними?» —
«Весьма талантливые молодые люди. Готовят проект для музыкального
фестиваля, но мне не нравятся фотографии, на которых настаивает
заказчик. Вот я им и объясняю, что клиента надо видеть, но не слушать».
Да, и в сферах, далеких от коммерции, клиент — непременный участник
дизайнерского процесса, в большей или меньшей степени: профессия
все-таки прикладная. И даже в Голландии с ее традиционно высокой
визуальной культурой приходится убеждать кого-то в правильности того,
что придумал дизайнер.На этом мы расстались с профессором до вечера —
для окончания разговора он пригласил нас на ужин в индонезийский
ресторан (как-никак Индонезия — бывшая голландская колония). Под
экзотические блюда речь зашла о более широких теоретических проблемах —
что, к примеру, вообще означает «хороший дизайн»? «Он должен быть
настолько свеж по идее и одновременно «попадать в точку», чтобы у
заказчика долгое время не возникало желания поменять его на что-то
другое. Я категорически запрещаю студентам использовать в своих работах
какие-либо штампы. Каждый раз надо все придумывать с нуля. Еще одно
свойство хорошего дизайна — юмор. Он очень эффективен, поскольку понятен
всем…» Самому Думбару не откажешь в чувстве юмора и при обычном
общении. На мой досужий вопрос — что символизируют придуманные им
развеселые полоски разных цветов на машинах, форме и велосипедах полиции
в Гааге, он не моргнув глазом ответил: «Тюремную решетку, разумеется!»
Потом, уже в гостинице, я вспоминаю, что так называемый design look (общее стилистическое решение) голландских железных дорог с их элегантным и лаконичным логотипом, светящимся в темноте на здании Центрального вокзала Гааги, ярко-желтыми поездами, указателями и табло Герт придумал еще в далеком 1967 году. Что не мешает им и сегодня, спустя сорок лет, выглядеть современно. Это к разговору о долговечности «хорошего дизайна».
Здание Королевской академии, построенное еще в 1920-е годы, прекрасно вписалось в суперсовременный архитектурный пейзаж Гааги
|
В
процессе обучения на отделении графического дизайна студенты должны
освоить все виды и техники графики — от традиционных до современных
|
От простого к сложному
Королевская академия художеств находится в центре Гааги, на тихой улице Принсессеграхт. Одно из старейших учебных заведений Голландии, основанное еще в 1647 году, сегодня разместилось в большом сером здании в стиле конструктивизма 1920-х годов. Сегодня нас ждет там декан отделения графического дизайна — Ада Лопес Кардосо. А пока есть полчаса времени до встречи, можно пройтись по этажам и аудиториям.Внутри просторно и много света. Вместительная мастерская графики с печатными станками, большая мастерская живописи, компьютерный класс, множество небольших аудиторий. Все они соединены между собой залитой светом системой коридоров с большими панорамными окнами. А вот и библиотека — скромное по размерам, вытянутое в высоту помещение, где по стенам в два этажа расставлены стеллажи с книгами, в центре — стол для чтения. Вроде бы очень камерно, и все равно есть ощущение пространства и комфорта. На первом этаже — экспозиционный зал для студенческих работ, перед входом в него в холле — выставка гипсовых ню, внутри — живопись, инсталляции и арт-объекты, выполненные студентами факультета изящных искусств. На первом же этаже расположилось кафе с выходом во внутренний дворик. Судя по тому, как здесь оживленно, — это излюбленное место неформального общения студентов. Такова общая «диспозиция».
В библиотеке академии есть практически все, что когда-либо было написано по истории дизайна
Первое,
что бросилось в глаза во время прогулки, — отсутствие занятий в
традиционном понимании (когда все находятся в аудитории и слушают
преподавателя), даже со скидкой на то, что вуз художественный. Позже
выяснилось, что они все же есть, просто мы приехали как раз к ежегодной
«неделе проектов». «Тема звучит как «Brasserie Typographique» (в
переводе с французского что-то вроде «типографической кухни»), —
объясняет Аннерике Симеоне, пресс-секретарь академии. — Студенты,
разбившись на группы, готовят проекты, в которых вкус, слух, обоняние,
зрение будут обыгрываться на языке графического дизайна. Презентация
состоится в конце недели». Интересно, как все это будет выглядеть…А пока студенты работают, займемся изучением учебного процесса на факультете графического дизайна — с помощью Ады Лопес Кардосо. Начнем со вступительных экзаменов. Таковых в нашем понимании здесь нет. Присылаешь по электронной почте свое портфолио (подборку работ), и если оно заинтересует приемную комиссию, тебя в назначенное время пригласят на собеседование. Пройдет на нем все гладко — ты первокурсник. Неважно, из какой ты страны. Есть лишь одно ограничение: студенту должно быть не больше 32.
Длится обучение четыре года, включая как традиционные в дизайнерском образовании дисциплины: живопись, графику, каллиграфию, — так и новые, как, например, компьютерные технологии. Всему этому учат три года (на четвертом — диплом), постепенно усложняя задачи, которые ставят перед студентами. Как происходит этот переход от простого к сложному на практике? «На третьем курсе лекции и занятия уже строятся вокруг одного общего проекта. Сейчас мы, например, «проходим» серьезную социальную тему — «Проблема питьевой воды в современном мире». Со всеми ее аспектами студентов знакомит специально приглашенный специалист-эколог. А студент потом волен придумать, в какой форме ему представить работу по заданному проекту — в виде журнала, сайта, постера, фотографии или еще как-то». То есть здесь дизайнера учат реагировать на то, что происходит в окружающей его жизни, а не заниматься чистым формализмом. «Специализации, как таковой, у нас нет — студент одинаково хорошо должен уметь делать все». А если все же что-то у него получается лучше? «Для этого существует дипломный проект», — Ада извлекает из стопки книг на столе толстый каталог — работы студентов прошлого года выпуска — и указывает мне на самые, по ее мнению, удачные работы. Почему именно эти? «Они оригинальны с точки зрения концепции и доходчивы по смыслу — а это и есть задача дизайнера».
…В Гааге все закрывается рано, ровно в 18.00. Так что остается только вернуться в гостиницу и готовиться к завтрашней встрече со светилом голландского дизайна профессором Гертом Думбаром. Надо продумать вопросы — классик все-таки.
Афиша Думбара к выставке, посвященной группе De Stijl, в которой состоял художник Пит Мондриан
|
В 1977 году Думбар основал дизайнерскую студию, которой страна, без преувеличений, обязана своим сегодняшним обликом. Голландские железные дороги, голландская почта, голландская полиция, целый ряд национальных и транснациональных корпоративных зданий, амстердамский Рейксмузеум и даже больницы носят теперь печать фирменного стиля от Studio Dumbar — яркого, неожиданного и по-голландски сдержанного одновременно.
…Проходя уже знакомыми академическими коридорами на встречу с Гертом Думбаром, я все же волнуюсь, но мои страхи немедленно улетучиваются при виде человека среднего роста и плотного телосложения, склонившегося над компьютером, за которым работает молодой человек, — видимо, студент-старшекурсник. Они с профессором что-то живо обсуждают и смеются. Подвижное добродушное лицо, веселые искры в глазах — Думбар чем-то напоминает персонажей с жизнерадостных энергичных портретов своего соотечественника XVII века Франса Халса. Заметив нас, он подходит быстрой походкой, бодро жмет наши руки и уводит в соседнюю аудиторию… Рассказчиком он оказался блестящим — как-никак, лектор со стажем.
По мнению Думбара, у дизайна три родины: Россия, Германия и Гаага. Почему Россия и Германия — понятно. В 1920-е годы именно эти две страны были в авангарде дизайнерских экспериментов. Гаага — потому, что «в 1929 году наши пионеры в этой области — Пит Зварт, Паул Шуитема и Герард Килиан — именно здесь, в Королевской академии, составили первый курс дизайна под названием «Рекламный рисунок и конструкция мебели», который затем разделился на два самостоятельных: «Графический и типографский дизайн» и «Внутреннее пространство дома», то есть дизайн интерьерный. Большинство нынешних мастеров учились у этих отцов-основателей или их учеников». А откуда социальная направленность голландского дизайна, о которой столько говорят и пишут? «Так сложилось исторически… У нас в стране всегда был четко обозначен водораздел между собственно дизайнерами, с их левыми, социалистическими взглядами, и, что называется, рекламщиками. Последние, например, в годы войны сотрудничали с немцами, а первые работали на Сопротивление — помогали подделывать паспорта и продовольственные карточки». Сегодня дизайн иногда рассматривают как составную часть рекламы. Но Думбар придерживается традиционных для большого мастера старой закалки взглядов: «Графический дизайн — это социально-информативная система общения. Система плодотворных связей. Реклама же — сами знаете, навязывает нам нечто ненужное…»
Кстати, у нас в России как раз с социальным дизайном дело обстоит совсем хило. За последнее время могу только припомнить вдруг появившиеся в Москве большие щиты с «пристегнутыми» ремнями безопасности плюшевыми мишками и грустными зайчиками, призывающими помочь детям-сиротам. В Голландии, судя по всему, социальной тематики в дизайне много. В самой Гааге, правда, я подобных плакатов не заметила (может, просто из-за незнания языка) — запомнилось лишь обилие красивых афиш к разным культурным событиям. Впрочем, всю Голландию, ухоженную, сплошь и рядом заботливо оформленную, в том числе и выпускниками Гаагской академии, можно считать «тотальным социальным дизайном» — ведь, в конечном счете, уютная и комфортная среда обитания влияет на самоощущение общества и человека в нем, как ничто другое.
«Не только дизайнеры, но и многие наши художники работают на публичное пространство — посмотрите, как много в городской среде искусства». Не могу не согласиться, сама удивлялась большому количеству ярко раскрашенной современной скульптуры на улицах Гааги. Но тут же грешным делом подумала: «Чем бы занимались голландские дизайнеры, например, у нас в России, где сегодня социально ориентированный дизайн не востребован никем?» Словно прочитав мои мысли, господин Думбар продолжает: «Я даже не всегда выполняю конкретный социальный заказ, могу работать и на будущее. Например, сейчас разрабатываю систему универсальных опознавательных знаков и символов для зон стихийных бедствий — чтобы люди любой страны в экстремальной ситуации смогли быстро сориентироваться: где искать госпиталь, где оказывают первую психологическую помощь…»
Профессор Герт Думбар консультирует студентов-дипломников
|
Потом, уже в гостинице, я вспоминаю, что так называемый design look (общее стилистическое решение) голландских железных дорог с их элегантным и лаконичным логотипом, светящимся в темноте на здании Центрального вокзала Гааги, ярко-желтыми поездами, указателями и табло Герт придумал еще в далеком 1967 году. Что не мешает им и сегодня, спустя сорок лет, выглядеть современно. Это к разговору о долговечности «хорошего дизайна».
Компания
"Арт Колор Групп"
предлагает Вам услуги по прямой
полноцветной печати на ПВХ с высоким
разрешением, кроме того Вы сможете
заказать у нас любой вид полиграфии,
печать на
коже, изготовление и размещение
наружной рекламы, а так же демонтаж
рекламных площадей любой сложности.
Комментариев нет:
Отправить комментарий