3убрята появляются на свет обычно в мае. Как и все детеныши копытных, они вскоре после рождения готовы следовать за матерью
|
Зубр способен жить в разных ландшафтах: он охотно
пасется на лугах и в речных поймах, посещает боры и мелколесья, заходит
даже на болота. Но истинный его дом — широколиственные леса. Только
ветки и подрост лиственных деревьев позволяют лесному быку пережить
зиму, ведь он не умеет глодать кору, жевать хвою или разгребать копытами
снег, чтобы добраться до травы. Одному животному, а вес крупных быков
доходит до тонны, нужно около 2 км
2 угодий, чтобы быть сытым и
в то же время не наносить ущерба самому лесу. Живут они семьями по
10—20 голов: две-три взрослые коровы с телятами, один бык (впрочем, он
иногда живет отдельно) и несколько подростков обоего пола — все
непрерывно кочуют по округе радиусом несколько десятков километров.
Устойчиво же существовать может только популяция, насчитывающая хотя бы
несколько сот животных. Но для этого нужны огромные лесные массивы, а в
Европе они год от года уменьшаются.Отступал зубр медленно,
удерживаясь на тех землях, которые человеку было трудно осваивать: в
горах Карпат и Кавказа, на болотистых лугах Восточной Пруссии, в
белорусских и польских чащобах. Но к началу XX века ему удалось уцелеть
только в двух безнадежно изолированных друг от друга очагах: в
Беловежской пуще и на северо-западном Кавказе, по долинам левых притоков
Кубани. Эти последние убежища принадлежали Российской империи и были
местами царской охоты. До поры до времени двуглавый орел спасал
ауриноксов от полного исчезновения. Но в Первую мировую войну
Беловежская пуща стала полем сражений. Ни германская армия, ни русские
окруженцы не питали ни малейшего уважения к исключительным правам дома
Романовых. Да и после российской и германской революций бывший Западный
край переживал чехарду оккупаций, сражений и непрерывной смены властей. В
такой обстановке зубров истребляли уже все. И в 1919 году убили
последнего.
По мере взросления веселые игры зубрят незаметно перерастают во вполне серьезную борьбу за место в иерархии
|
Участь кавказских зубров оказалась не лучше. Они тоже
сильно пострадали от войн и безвластия, но все же дожили до окончания
смуты. Более того, в 1924 году специально для их охраны на части земель
бывшей великокняжеской охоты был создан Кавказский заповедник. Однако
местные казаки, и без того не сочувствовавшие новой власти, сочли, что
ради лесного зверя у них отбирают дедовские угодья. И рассудили так: не
будет зубра — не будет и заповедника, можно будет снова пасти скот,
рубить дрова и охотиться. И за три года операция по уничтожению
парнокопытных «оккупантов» была завершена. Уже после их гибели
выяснилось, что зубров этого подвида не осталось даже в неволе —
последний его представитель, бык по кличке Кавказ, годом раньше умер в
знаменитом гамбургском зоопарке Гагенбека.Величественные животные
оказались на грани исчезновения. В дикой природе их не осталось, да и в
неволе жили всего 48 чистокровных зубров. Прошедший в Париже
Международный конгресс по охране природы разработал программу их
разведения, но многие парки и зверинцы по разным причинам в ней не
участвовали. Позже специальный анализ показал: все ныне живущие зубры —
потомки всего лишь 12 животных-основателей.
3убры прекрасно переносят морозы, но зимой им нужен водопой — есть снег, как их родичи-бизоны, они не умеют
|
Полная утрата вида представлялась настолько реальной,
что немецкие зоологи братья Хек на всякий случай начали воплощать
аварийный план. Дело в том, что европейский зубр — очень близкий
родственник американского бизона. В природе они, естественно, друг с
другом не встречаются, но в неволе легко вступают в браки и производят
на свет вполне жизнеспособных метисов. А поскольку к 20-м годам прошлого
века на планете жили уже тысячи бизонов, Хеки придумали скрещивать
быков-зубров с коровами-бизонками. Далее гибриды-зубробизоны снова
скрещивались с чистокровными зубрами, их потомство — опять с
чистокровными… Этот метод, известный как «поглотительное скрещивание»,
позволил получить стадо зверей, чрезвычайно близких к настоящему зубру,
на тот случай, если сохранить его все-таки не удастся.
К счастью,
изощренный план Хеков остался лишь альтернативным вариантом: мировое
стадо настоящих зубров понемногу стало расти и накануне Второй мировой
войны перевалило за сотню голов. В ходе боевых действий оно опять
уменьшилось до 80 особей, но после ее окончания Польша и СССР сочли
восстановление зубра делом государственной важности. В 1946 году начал
работу зубровый питомник в белорусской части Беловежской пущи, в 1948-м —
в Приокско-террасном заповеднике близ Серпухова, в 1958-м — в Окском
заповеднике. Возвращенного из небытия зверя размножали в десятках стран.
В 1978 году общее поголовье чистокровных зубров в мире перевалило за 2
тысячи, и их официально перевели из «видов, находящихся под угрозой
истребления» в «восстановленные».
Большую часть дня зубры проводят в дремоте и только за 3—4 часа до захода солнца отправляются на пастьбу и водопой
|
Сегодня ясно, что это решение было преждевременным.
Разводить зубра до бесконечности в зоопарках и питомниках означало
постепенно превратить его в домашнюю скотину, неспособную к
самостоятельному существованию. Маленькие изолированные стада обречены
на скрещивание внутри себя с постепенным вырождением и к тому же слишком
сильно зависят от случайных факторов. А территорий, на которых можно
было бы поселить хотя бы 400—500 голов, было по-прежнему крайне мало. С
1952 года вольное стадо зубров начали создавать в Беловежской пуще.
Однако его «вольность» оказалась весьма условной — фактически оно и
поныне круглый год держится на небольшой территории вокруг мест
прикорма.
Другая крупная популяция сложилась на Северном Кавказе.
Правда, последний оплот вольных зубров — Кавказский заповедник —
оказался занят хековскими зубробизонами, завезенными туда еще в 1940
году. Однако к 90-м годам в Цейском заказнике, Тебердинском и
Северо-Осетинском заповедниках, Сунженском и Ассиновском охотхозяйствах
жило почти 400 чистокровных зубров. Но с наступлением нового смутного
времени трагедия кавказских зубров повторилась: только с 1992 по 1998
год их поголовье уменьшилось вчетверо. Сколько их там сейчас и есть ли
они там вообще, сказать никто не берется: при упоминании о кавказском
стаде специалисты-зубрятники мрачнеют и замолкают.
Тем понятнее
энтузиазм, с которым была принята в середине 90-х инициатива Егора
Строева, предложившего создать большое вольное стадо зубров в только что
учрежденном на западе области национальном парке «Орловское Полесье».
По примеру орловского губернатора его коллеги в Брянске и Калуге тоже
создали на прилегающих землях новые охраняемые природные территории.
Так, на юго-западе Центральной России возникла сеть резерватов,
протянувшаяся на добрые три сотни километров — от окрестностей Калуги и
чуть ли не до украинской границы. На таком полигоне можно было и в самом
деле попытаться создать полноценную популяцию животных.
В этом
году «орловскому проекту» исполняется десять лет. В его истории были и
трагические сюжеты — когда сразу несколько предназначенных к выпуску
зверей погибли в дороге от перегрева. И трогательные — когда к загону,
где проходила акклиматизацию вновь привезенная группа животных, из лесу
вышло стадо вольных зубров. Они простояли сутки возле загона, общаясь
через изгородь с пленными сородичами. А затем разметали рогами толстые
еловые жерди и увели новичков с собой...
Домашние
быки и коровы формально принадлежат к тому же виду, что и их дикий
предок тур, но не похожи на него ни внешне, ни поведением. То же может
случиться с зубром при длительном разведении в неволе
|
Общий же результат таков: сегодня в «Орловском Полесье»
живет более сотни вольных зубров, многие из которых родились уже здесь. В
окультуренном и довольно многолюдном ландшафте лесные быки и коровы
чувствуют себя настолько уверенно, что это порой причиняет немалые
неудобства местным жителям. То, что с начала апреля и до созревания
зерна зубры выходят пастись на поля — это еще полбеды. Автор этих строк
был свидетелем того, как четыре молодые зубрицы устроили прогулку прямо
по главной улице большого села, инспектируя по пути частные огороды.
Самонадеянно взявшись повернуть их в нужную сторону, я вдруг обнаружил,
что сделать это не так-то просто: дикие коровы совершенно не боялись ни
людей, ни каких-либо орудий в их руках. И вдобавок явно умели
действовать в команде.Правда, эти искательницы приключений выросли на
голландской ферме, среди людей и домашнего скота. Но легендарный
зубрятник Михаил Заблоцкий, возглавлявший в 40—60-е годы ХХ века работы
по восстановлению зубра, рассказывал о жившем еще в XIX веке
быке-разбойнике. Тот подкарауливал зимой на лесной дороге возы с сеном,
и, если крестьянин не сбрасывал ему копну достаточных размеров, лесной
рэкетир мог и воз перевернуть. Вообще все, кто имел дело с зубром,
отмечают своенравность и бесстрашие этого зверя.
Так что жить на одной земле с Золотым тельцом будет не так-то просто. Но куда лучше, чем жить на этой Земле без него.
Комментариев нет:
Отправить комментарий